Людмила Мешкова - Евгения[продолжение книги "Женя")]

— Да, видела.

— Интересное кино получается, он, что следит за мной что ли? — пробормотала я. — Только зачем ему это? — Задумчиво спросила я сама себя.

И, тут я вспомнила,

— Постой, ведь вчера вечером как раз в это самое время, я приезжала к брату с Ольгой, а минут через 20 Женька ушёл куда–то и с тех пор его ни кто не видел, — помолчав, добавила, — а теперь мы даже не знаем, где его искать.

Неожиданно зазвонил мой сотовый телефон.

— Алло?

— Женя, ты сейчас где?

Спросил бесстрастным голосом Иван Фёдорович

— Я у подруги.

— Женя тебе придётся приехать, есть новости, — коротко продолжил он.

— Эти новости касаются моего брата?

— Скорей всего да.

— Он звонил? Где он?

— Нет, он не звонил.

— С ним, что–то случилось? Он жив?

— Женя тебе лучше приехать, не хотелось бы это обсуждать по телефону.

— Хорошо я еду.

Выключив телефон, я обратилась к Наталье, —

— Наташ мне сейчас надо ехать, Иван Фёдорович узнал что–то на счёт Женьки. Я тебе потом позвоню. Хорошо?

— Хорошо.

— Ну, тогда пока.

— Пока.

Попрощавшись, я покинула Наташкину квартиру. Забравшись в машину и сообщив Вадиму, что мы едем в офис, я задумалась, —

— Зачем у нашего дома появлялся Олег, что он там делал. Интересно видел ли он, как я ходила вместо своего брата сдавать экзамены или не видел. Может быть, его в то время ещё не было у нашего дома? А может быть наоборот, он узнал об этом и специально следил за нами?

Но чем больше я задавала себе вопросов, тем больше я запутывалась в них, и самое главное не находила ответа зачем ему это надо.

Тем временем мы доехали до нашего офиса, и я вскоре уже заходила к себе в кабинет. Почти сразу же ко мне зашёл Иван Фёдорович. В руках у него была папка, из которой он достал листок бумаги.

— Вот сегодня утром получили.

— Что это такое?

— Я думаю, что это требование выкупа.

Я взяла листок бумаги в руки и начала читать, но смысл до меня не сразу дошёл.

— Иван Фёдорович что–то я ни как не пойму, что здесь написано? Почему они хотят получить деньги взамен меня, а не брата? Как это понимать?

— Пока не знаю.

— А вообще то, кто это написал? — я помахала листком бумаги в воздухе.

— Письмо не подписано, однако, судя по тому, как оно составлено, можно предположить, что написал его человек грамотный. Однако не совсем понятно, почему они требуют выкуп за тебя? И если они не похищали твоего брата тогда где же он? Они что ошиблись при написании этого письма или специально сделали, что бы нас запутать. Не понятно так же, почему они, требуя выкуп, не написали, какую сумму они хотят получить?

— Что же нам теперь делать? — Задала я вопрос после некоторого молчания.

— Ждать. Тем более, согласно письму они должны скоро с нами связаться, что бы сообщить каким образом они хотят получить от нас выкуп. А пока мы постараемся узнать, что же случилось с твоим братом.

В этот момент зазвонил мой сотовый телефон, от неожиданности я вздрогнула, —

— Да я слушаю Вас.

— Слушай, только внимательно слушай, потому что если ты выполнишь всё то, что мы требуем, то может быть, ещё увидишь свою сестру в живых, раздался неприятный мужской голос.

— Послушайте? Кто вы такой? Что вам нужно? Вы случайно не ошиблись номером? — Проговорила я в телефонную трубку почти на одном дыхании.

— Завтра вечером в шесть часов я позвоню снова, а ты пока собирай деньги, один миллион долларов мелкими купюрами, — продолжал монотонно звучать мужской голос, не обращая на мои вопросы ни какого внимания, — и не вздумай бежать в милицию, сам понимаешь, ни чего хорошего из этого не получится.

На этом разговор закончился, в телефоне раздались короткие гудки.

— Кто это звонил? — спросил Иван Фёдорович.

— Мужик какой–то, просил приготовить деньги, один миллион долларов мелкими купюрами.

— Как передавать деньги говорил?

— Нет не говорил, сказал, завтра в шесть часов перезвонит. Да, предупредил только, что бы мы в милицию не обращались, — медленно отвечала я на вопросы Ивана Фёдоровича, а сама при этом, раздумывала, почему они так усердно считают, что похитили меня, а не брата. Но, так и не придя ни к какому выводу, я решила спросить, —

— Иван Фёдорович, я, что–то совсем запуталась, если они считают что похитили меня, то где же тогда Женька, с другой стороны меня они тоже не похищали, тогда возникает вопрос, кого же они все–таки похитили, и за кого, в конце концов, мы должны отдать миллион.

— Они что и сейчас требуют выкуп за, — он сделал небольшую паузу, — тебя?

— В том то и дело что этот мужик обращался ко мне как к моему брату, правда он мне и слова не дал толком сказать, всё больше сам говорил, а я слушала, но всё равно странно всё это.

— Да действительно как–то всё это загадочно выглядит. Но разбираться с этим придётся, ни куда не денешься. Поэтому ты сейчас езжай–ка домой, а я тем временем попробую по своим каналам разузнать, кто это решил с нами в войну поиграть.

— Хорошо, — согласилась я с ним, — только я лучше к Ольге поеду. Сейчас её одну оставлять нельзя.

— Поезжай, но вместе с вами пусть Вадим останется, мне так спокойней будет.

— Иван Федорович, я думаю это лишнее, по крайней мере, в ближайшие дни со мной ни чего не должно, случится.

— Почему ты так в этом уверена?

— А кто тогда им деньги собирать будет?

— Уговорила, — согласился со мной Иван Фёдорович, — но только ты хотя бы звони, что ли почаще, что бы я знал, что у тебя все в порядке.

Всю дорогу пока мы ехали с Вадимом до дома, я думала, как сказать Ольге о том, что Женьку похитили и требуют за него выкуп. А, зная её взбалмошный характер, я пришла к неутешительному выводу, одной мне с этим не справиться. Поэтому, выйдя из машины, я в нерешительности остановилась перед нашим подъездом.

Несмотря на то, что солнце уже давно перевалило за полуденную отметку, но желанная вечерняя прохлада всё ещё так и не наступила, поэтому мне показалось что, выйдя из машины, я попала в раскалённую духовку. С сожалением, посмотрев вслед удаляющейся машине с кондиционером, я перевела взгляд на свои ноги,

— Да красивые ножки ничего не скажешь.

Но колготки в такую жару, пусть самые тонкие, которые практически не заметны на ногах, все–таки колготки.

— Чёрт побери, этот этикет, — воскликнула я.

Ещё раз, с сожалением вздохнув об уехавшей машине, или, скорее всего об утраченном кондиционере, я всё же решила сначала зайти к Наталье.

— Может она согласиться, вместе со мной пойти к Ольге, — подумала я, направляясь к её подъезду.

Но тут мне на глаза попалась та самая беседка, у которой вчера вечером Наталья видела Олега Петровича. Мои ноги сами неожиданно повернули и понесли меня в сторону беседки. Подойдя к ней, я невольно подняла глаза к Наташкиным окнам, а потом невольно посмотрела в направлении нашего подъезда, он был как на ладони.

— Что же он здесь делал? — спросила я, сама себя.

И тут мой взгляд блуждающий вокруг, случайно упал на кусочек бумажки блеснувшей белым ярким цветом в густой зелёной траве, которая начиналась в нескольких метрах от беседки. Я подошла ближе и подняла привлекшую моё внимание бумажку. Развернув её, я прочитала, — «Завтра в шесть вечера». Больше ни чего, ни подписи, ни каких приписок. Всё это было написано мелким красивым почерком, который мне почему–то показался знакомым, но кто конкретно мог это написать, я ни как не могла вспомнить. Сама бумажка, скорее всего, была вырвана из ежедневника, так как в верхней части стояла дата, правда почему–то дата была за 20 января нынешнего года. К тому же листок был изрядно помят, как будто его специально смяли и выбросили за ненадобностью. Я не знала, принадлежит ли эта записка Олегу Петровичу или нет но, тем не менее, повертев её в руках, аккуратно сложила и положила в свою сумочку.

Обойдя вокруг беседки ещё раз и не найдя больше ничего интересного я поднялась к Наталье.

Наталья, открыв дверь, опять набросилась на меня с вопросами, —

— Женька ты чего это вокруг беседки круги накручивала?

Увидев стоящую в открытой двери Наталью, на которой из одежды были одни трусики, я спросила её,

— Ты чего в таком виде двери раскрываешь так смело? А если это была бы не я?

— Я тебя видела в окно, ты сначала вокруг беседки крутилась, а потом к моему подъезду направилась.

— Понятно, — сказала я, входя в квартиру.

Закрыв за мной дверь, она продолжила.

— Ну, как, нашла, чего ни будь?

— Да нет, — про записку я решила пока ни чего не говорить, — просто ты же говорила, что вчера здесь Олега видела, вот меня и понесло к беседке, — вспомнив, как оказалась у неё, добавила, — как–то так само собой получилось.